д. О печали (ч. 1, 212)

Опечаленный монах не знает духовного наслаждения; печаль же есть унылость души и бывает следствием гневных помыслов; ибо гнев желает отмщения; неуспех в отмщении порождает печаль.
Печаль есть львиная пасть, и легко поглощает опечаленного.
Печаль есть червь в сердце, – и изъедает родившую его мать.
Мучится матерь, рождая чадо, а когда родит, освобождается от мучения; но печаль и во время рождения великую производит боль, и по рождении не меньшею мучит болью.
Опечаленный монах не знает духовной радости, как вкуса в меду – страждущий сильною горячкой.
Опечаленный монах не подвигнет ум к созерцанию и никогда не возшлет чистой молитвы; ибо печаль всему доброму полагает препону.
Узы на ногах – помехи скорому шествию, а печаль – препона созерцанию.
Плененный варварами заковывается в железа, а пленник страстей связывается печалью.
Не имеет силы печаль, когда нет других страстей, как и узы не вяжут, когда нет связующих.
Связанный печалью побежден страстями, и в обличение своего поражения носит узы; потому что печаль бывает следствием неудовлетворения самолюбивого пожелания, а пожелание такое сопряжено со всякой страстью.
Кто победил пожелания, тот победил страсти; а кто победил страсти, тем не овладеет печаль.
Не печалится воздержный, что не достал снеди, целомудренный, что не улучил срамного непотребства, негневливый, что не удалось отмстить, смиренномудрый, что лишен человеческой почести, нелюбостяжательный, что потерпел неудачу. Они совершенно погасили в себе все такие пожелания, – почему и не испытывают печали; ибо бесстрастного не уязвляет печаль, как одетого в броню не пронзает стрела.
Воину доставляет безопасность щит, городу – стена; но большую щита и стены доставляет монаху безопасность бесстрастие. Ибо щит нередко пробивает стремительно летящая стрела, и стена разоряется множеством воителей, а бесстрастия не одолеет печаль.
Одолевший страсти одолел печаль; а побеждаемый страстною сластью не избежит ее уз.
Кто часто печалится, и приписывает себе бесстрастие, тот подобен больному, притворяющемуся здоровым, ибо как больной виден по цвету лица, так страстного изобличает печаль.
Любящий мiр много имеет печалей, а презирающий все, что в мiре, всегда весел.
Любостяжательный, понесши утрату, горько печалится, а презревший имущество беспечален.
Славолюбивый печалится, когда терпит бесчестие, а смиренномудрый принимает его, как сотоварища.
Плавильная печь очищает не очищенное серебро; а печаль по Богу – сердце, сущее в грехах.
Частое плавление убавляет свинец, – и мiрская печаль ослабляет ум.
Темнота уменьшает энергию глаз, и печаль притупляет созерцательность ума.
В глубину воды не проходит солнечный свет, и сердца в печали не озаряет светлое созерцание ума.
Всякому человеку приятен солнечный восход, но и им не услаждается печальная душа.
Болезнь желтуха пресекает действие вкуса, и печаль отъемлет чувство у души.
Кто презирает мiрские удовольствия, того не потревожат печальные помыслы.
* * *
Когда соединишь союзом мира сущую в тебе троицу (т.е. дух, душу и тело), тогда, как объединившийся в себе по заповеди Божественные Троицы, услышишь: блаженни миротворцы: яко тии сынове Божии нарекутся (Мф. 5, 9) (1, 230).
Велик сей союз мира, потому что с ним соединяется и радость, просвещающая мысленное око к созерцанию высших благ.
Если приобретем миротворную в тяжелых обстоятельствах радость, то легко будем с благодарением отражать ее находящие прискорбности и не допускать в себя рыкающего демона печали, который, ища поглотить душу, наипаче нападает на нее в скорбях, уготовляя место и духу уныния, чтобы вдвоем сильнее омрачить душу и погубить труды ее.
Да будет для нас законом, в сердце написанным, радость мира, и печаль прогоняющая, и гнев погашающая, и ненависть отражающая, и мстительность уничтожающая, и уныние рассеивающая, и скорбь в радость претворяющая (1, 231).
Укрываясь в мирном благодушии, радость сия есть море добродетелей, крестом потопляющее сопротивное дьявольское полчище.
Разумей и то, что бывает противная ей радость, – смутная, – и обманувшись тенью, не прими одну за другую; потому что демоны подделываются и под духовные дарования, чтобы, введя ум в заблуждение призраком, довести его до помешательства. Духовная радость проходит без всякой внешней причины, находя для себя превыспреннего вождя в печали по Богу.
Печаль по Богу слезами обновляет душу, вселяет заботливое попечение о приближающейся смерти и суде, и мало-помалу научает ожидать их с желанием (1, 232).
Неисполнившиеся желания произращают печали; а молитвы и благодарения заставляют их завянуть.
Между гневающимися движется посредствующая печаль. Если тот, кто из них отрезвится первым, восстанет от страсти и подаст другому руку извинением, то он прогонит горькую печаль.
Печаль бывает болезнью души и тела; душу берет она пленницею, а плоть иссушает, оставляя на месте.
Печаль рождается от того, что противно (беды, скорби, огорчения): от печали же происходит мрачное расположение духа (как говорится: он не в духе); а от них обоих порождается бессмысленная бранчливость (ворчание на все).
Если хочешь подавить печаль с мрачным расположением духа, то обыми благодушную любовь и облекись в радость незлобивую.
В скорбях наипаче будь благодарен: потому что чрез них яснее ощущается благодать заступления. Так благодарением прогоняя печаль от постигающих тебя скорбей, не омрачишь ты блистательной красоты мужественного благодушие.