Псалом 15

Песнь Давида

Еврейское надписание miktam - "Золотая поэма", славянское - "столпописание" указывают на ценность содержания псалма. У всех народов древнего и нового мира существовали и существуют обычаи увековечивать память о важных событиях и лицах постановлением разных сооружений в честь их. "Столпописание" указывает, что содержание псалма по своей ценности и важности заслуживает быть написанным на столпе во всеобщее сведение и на хранение в памяти потомства. С рус. языка "песнь" указывает на вокальное исполнение псалма. Как по надписанию, так и по свидетельству кн. Деян (II:25-28; XIII:35-36) псалом принадлежит Давиду. Относительно времени написания псалма можно найти указания в его содержании. Во 2 ст. Бог не требует от Давида "благих". Под последним выражением можно разуметь жертвы, составлявшие главнейшую и обязательную часть ветхозаветного культа. Когда Бог не требовал от Давида жертв, находим указание в 3 ст. Под "святыми" здесь разумеются евреи, как народ Богоизбранный, получивший от Бога великие обетования и призванный к великому служению. Давид в этом псалме отличает себя от евреев, живших на земле "Его", т. е. назначенной ему Богом, Палестине: значит, в означенное время он вне евреев, не в Палестине, а за ее пределами. В 4 ст. Давид изображает нечестие окружавших его людей, но в этом нечестии, в служении ложным богам, он не принимает никакого участия. Все это рисует Давида находящимся вне своего народа, вне возможности приносить Богу жертвы, окруженным язычниками. Таким же положение Давида было при Сауле, когда он от его преследований вынужден был бежать в Секелаг, к филистимскому царю Анхусу (1 Цар XXVIII гл.).

Сохрани меня, Господи! Я взываю к Тебе, и стремлюсь к святым на Твоей земле (1-3). Я не приму участия в служении идолам, так как удел мой - Ты (4-6). Я благословляю Тебя, который научал и подкреплял всегда меня (7-8). Я уверен, что Ты не оставишь меня в аду, не дашь истлеть, но пошлешь блаженство (9-11).

По недостаточной ясности и полноте в развитии мыслей и по краткости выражения последних этот псалом считается одним из самых трудных для толкования.

1 Храни меня, Боже, ибо я на Тебя уповаю.

1. Мысль этого стиха, повторяющаяся в большинстве псалмов Давида, свидетельствует о необыкновенной силе и глубине его веры и преданности Богу. Давид всю надежду, "все упование" жизни полагал только в Боге, и только от Него он и ждал помощи как всегда, так и особенно в данном случае, когда он был вне своего народа, среди язычников, чуждых ему по крови и вере,

2 Я сказал Господу: Ты - Господь мой; блага мои Тебе не нужны.

2. Под "благими", как мы упоминали, можно разуметь жертвы. Назначение последних состояло в том, чтобы возбуждать в человеке сознание своей греховности пред Богом и этим жажду примирения с Ним; поэтому-то они составляли самую важную и существенную часть ветхозаветного культа. Все евреи обязаны были приносить жертвы, и уклонение от них было преступлением пред Богом и каралось законом. Бог не требует от Давида "благих", т. е. жертв, не вменяет ему в преступление непринесение последних, и это потому, что Он потребовал от него служения себе всем существом - мыслями и делами. В этой отмене по отношению к Давиду соблюдения общеобязательного Закона Моисеева заключалось предуказание, что Закон Моисея не есть нечто вечное и неизменяемое, но что он является лишь временным средством, воспитывающим евреев в известном направлении, и что он может быть заменен высшим видом Богоугождения.

3 К святым, которые на земле, и к дивным Твоим - к ним все желание мое.

3. "Святыми" здесь называется народ еврейский, как избранник Божий, находящийся под Его особенным покровительством и руководством и призванный быть народом святым.

Земля - Палестина, "Дивные Твои" - или старейшины народа, или священники. "Дивный" здесь равнозначащие - знаменитый, известный, каковыми и были священники, как служители Господа, пользовавшиеся почетом и уважением в народе. К родной земле, родному народу истинным пастырям "все желание" Давида, все влечение его из чуждой страны.

4 Пусть умножаются скорби у тех, которые текут к богу чужому; я не возлию кровавых возлияний их и не помяну имен их устами моими.
5 Господь есть часть наследия моего и чаши моей. Ты держишь жребий мой.

4-5. Так как Иегова только истинный Бог, то и милостей заслуживает тот, кто Его почитает, а "скорби", лишения да достанутся тем, кто верует, течет к чужим богам.

Под этими текущими к чужим богам Давид разумеет здесь, главным образом, окружающих его язычников, боги которых были "чужими", не истинными. Давид отказывается принять участие в их "кровавых возлияниях" и никогда не произнесет "их имен", так как его "наследием", его уделом является один Бог. Из этого противоположения своего "наследия", т. е. Бога, "именам" язычников можно заключить, что Давида хотели привлечь окружавшие его язычники к чествованию своих богов и к кровавым жертвоприношениям ("кровавые возлияния") в честь их. Так и было действительно. Анхус, у которого жил Давид, высоко ценя военные дарования последнего, очень желал привлечь его на свою сторону, заставить его отречься как от своего народа, так и от своей веры в Иегову, Бога еврейского.

6 Межи мои прошли по прекрасным местам, и наследие мое приятно для меня.

6. "Межи мои", т. е. границы, пределы моих владений, полей, прошли по прекрасным местам и такой участок владений Давиду приятен. Таким уделом Давид ранее назвал Бога. Всего себя он отдает Ему на служение, вне последнего он считает невозможным существовать. "Приятность удела" здесь то же, что и высота предмета привязанности, его необыкновенная сила и величие.

7 Благословлю Господа, вразумившего меня; даже и ночью учит меня внутренность моя.

7. Вероятно Давиду, во время его пребывания среди филистимлян, было откровение от Бога, о котором не сообщается в исторических книгах, и этим откровением он "был вразумлен", как ему поступать. - "Учит меня внутренность" - я, говорит Давид, "даже и ночью", долгое время поучался, размышлял о данном откровении.

8 Всегда видел я пред собою Господа, ибо Он одесную меня; не поколеблюсь.

8. Давид вспоминает историю своей жизни, в которой видит постоянную помощь себе от Бога ("видел ... одесную"), оберегавшего его от всяких несчастий, падений, почему он и уверен, что и сейчас, среди язычников, он будет спасен, не погибнет ("не поколеблюсь").

9 Оттого возрадовалось сердце мое и возвеселился язык мой; даже и плоть моя успокоится в уповании,
10 ибо Ты не оставишь души моей в аде и не дашь святому Твоему увидеть тление,

9-10. Сознание постоянного покровительства над собою Бога было источником его глубокой, внутренней радости, которая обнаруживалась и внешне ("возвеселился язык мой") в составлении благодарственно-молитвенных песней Богу. Это же постоянное покровительство Бога Давиду в его прошлом вселило в него уверенность, что и сейчас, среди филистимлян, он не погибнет телесно ("плоть моя успокоится в уповании" - в твердой надежде); даже больше, что его тело вообще не увидит тления, а душа не останется в аду, вне общения с Богом, в удалении от Него.

По-видимому, эта уверенность Давида не оправдалась; он, как и все люди, умер, тело его истлело, как о том свидетельствует и кн. Деян II:29; XIII:36, а душа низошла в ад (шеол), куда нисходили души всех умерших; поэтому-то кн. Деян относит означенные слова ко Христу, тело Которого воскресло и не видело тления и дух Которого не остался в аду по нисшествии туда. Действительно, означенные слова Давида нашли полное осуществление во Христе, но и для него они не оставались простым звуком, не могли быть ошибочными, так как внушены ему Богом и имели отношение к его личности, на что ясно указывает контекст речи. Оправдание этих слов Давида на личности последнего частично уже было, а полное - принадлежит времени отдаленного будущего. Христос воскрес по телу. В Нем, как потомке Давида, была часть физической природы последнего; вместе с воскресением тела Христова воскресла в нем и часть физической природы Его предка. Вера Давида в свое нетление по телу, таким образом, нашла свое частичное осуществление, но полное осуществление будет в будущем, удостоверением чего является самый факт воскресения Христова, служащий знаком, что в будущем тела людей воскреснут, что будет пред временем Страшного суда. Вера Давида в нетление тела необычна тем, что в его время учение по данному вопросу не было открыто еврейскому народу. Вера же Давида в свое "неоставление в аду" нашла уже полное оправдание: при сошествии Христа в ад из последнего были выведены души всех ветхозаветных праведников (1 Пет III:18-19), а с ними и Давида.

11 Ты укажешь мне путь жизни: полнота радостей пред лицем Твоим, блаженство в деснице Твоей вовек.

11. Этот стих представляет вывод из всего содержания псалма. Так как Ты, Господи, мое достояние, то от Тебя я узнаю истинные пути жизни: только пред Тобою ("пред лицом Твоим"), вблизи Тебя я испытываю радость, и истинная, неотъемлемая награда, вечная ("блаженство во век") дается только Тобою.

По 10 ст. этот псалом нужно считать прообразовательно-мессианским.