СОТНЯ ЧЕТВЕРТАЯ,
коей акростих такой:

Но молись прилежно Богу нашему,
да избавимся от зол
и настоящих и не настоящих,
а только почитаемых такими.

Кто ум свой отрешил от любления и ласкания плоти, тот Животворящим Духом умертвил деяния плотския (Рим. 8, 13).
Не думай отрешиться от склонности к плотскому, если ум твой еще занимается тем, что свойственно плоти.
Как плоти свойственно чувство и чувственное, так душе свойствен ум и мысленное!
Отвлеки душу от чувств и чувственного, и ум твой пребывать станет в Боге и заниматься предметами духовными.
Родственны Божеству умные естества, одним умом познаваемые; чувства же и вещи чувственные созданы на служение уму.
Да служат тебе чувства и вещи чувственные к духовному созерцанию, а не к удовлетворению похоти плоти.
Повелено тебе умертвить деяния плотская, чтоб трудными подвигами воскресить душу умерщвленную сластями плотскими.
Буди господствуем от Бога. и господствуй над чувствами, и, будучи лучшим,не давай власти над собою тому, что хуже тебя.
Бог вечен, беспределен и неограничен, и блага вечные беспредельные и неизреченные обетовал слушающимся Его.
Уму свойственно пребывать в Боге, и о Нем умствовать, равно как о Его промышлении и о страшных судах Его.
Имеешь власть склониться на то или другое, но будь на стороне лучшего, и подчинишь себе худшее.
Хороши чувства и хорошо чувственное, как творения благого Бога, никак однако же не могут идти в сравнение с умом и умовым.
Разумное и мысленное естество создал Бог способным к познанию всего и Его самого, а чувства и чувственное произвел на полезное сему употребление.
Как неуместно неключимому рабу подчинять себе благого господина, так неуместно ум разумный подчинять телу тленному.
Ум, не властвующий над чувствами, чрез них падает в грехи: ибо, прельщен бывая чувственными сластями, он обычно порождает непотребство.
Держа во власти своей чувства, крепко запирай и память; ибо прежде чрез чувства полученные впечатления, потом чрез воспоминание о них снова приводят в движение страсти.
Преутруждай тело и чаще молись, – и скоро избавишься от предвзятых помыслов.
Поучайся непрестанно в словесах Божественных; ибо трудолюбное в сем упражнение истребляет страсти.
Избавляют ум от блуждания по вещам страстным чтение, бдение, молитва и псалмопение.
Как весна возбуждает растения к оживлению, так и бесстрастие подвигает ум к познанию Сущего.
Соблюди заповеди, и найдешь покой; возлюби Бога, и улучишь ведение.
В приболезненном труде и поте лица осужден ты снедать хлеб ведения.
Нерадение довело праотца до падения, и вместо утешений райских осудило на смерть.
Повелевай и ты своей Еве блюстись змия; чтоб прельщена быв от него, не подала она тебе плода запрещенного.
Как по естеству душа животворит тело, так душу – добродетель и ведение.
Мнящийся быть мудрым ум есть облако безводное, носимое ветрами тщеславия и гордости.
Воздерживаясь от тщеславия, берегись и от блуда, чтоб избегая почестей не впасть в бесчестие.
Избегая тщеславия, к Богу воззревай, чтоб иначе не впасть в самомнение, или блуд.
Тщеславию свойственно действовать на показ; а гордости – уничижат других и гневаться.
Избегая чревоугодия, блюдись от человекоугодия, желтизну лица своего притворно показать ухитряющегося.
Прекрасно пощение, радующееся малоястью, и довольствующееся скудоястием, избегая притом и человекоугодия.
Постясь до вечера, не наедайся досыта, чтоб не оказаться созидающим опять то, что только что разорил.
Воздерживаясь от вина, не пей много и воды; ибо иначе все же ты доставишь материал для блуда.
Гордость заставляет отступаться от Божественной помощи, на себя надеяться и воздыматься над людьми.
Два предлежат врачебные средства против гордости, которыми если кто не воспользуется, встретит, и нехотя третье очень жестокое.
Гордость прогоняют молитва со слезами, никого не уничижение, и невольные скорби.
Вразумление чрез искушения есть жезл духовный, научающий смиренномудрию того, кто надымается в неразумии своем.
Умное дело не подчиняться помыслу того, кто тайно наговаривает на ближнего.
Как огородник, не выпалывающий сорных трав заглушает чрез них овощи, так ум, не очищающий помыслов губит подвижнические труды.
Разумен муж, который слушается совета, особенно когда совет предлагается по Богу духовным отцом.
Умерщвленный страстями совета и понять не может, и подчинится духовному наставлению совсем не способен.
Не приемлющий совета не правыми путями шествует, но всегда носится по стремнинам и пропастям.
Монах – ум, отрешившийся от чувственного, и помысла сластолюбного даже и видеть не попускающий.
Врач – ум себя уврачевавший, и тем, чем сам уврачевался, других врачующий.
Взыщи добродетели, и затем, ревнуй не потерять ее, чтоб не жить срамно, и не умереть немилосердо.
Господь наш Иисус Христос всем даровал Свет, но не верующие Ему сами себя держат во тьме.
Не почитай малым лишение добродетели; чрез это смерть вошла в мiр.
Послушное исполнение заповедей есть воскресение мертвых; ибо жизнь есть естественное следствие добродетели.
За умерщвлением ума чрез преступление заповеди необходимо следует и смерть тела.
Как Адам, преступив заповедь, подпал смерти: так Спаситель, послушлив быв, умертвил смерть.
Умертви грех, чтобы не воскреснуть мертвым и от смерти малой не перейти в великую.
По причине преступления Адамова Спаситель воплотился, чтобы разрешив клятву, всех воскресить.
Из жизни сей в живот вечный переходит тот, кто умертвил страсти и освободился от неведения.
исследовав Писания, найдешь заповеди; а исполнив сказанное, освободишься от страстей.
Исполнение заповедей очищает душу, очищение же души, делает ее причастной света.
Древо жизни есть познание Бога, Которого причастным сделавшись чистый, пребывает бессмертным.
Начало жизни деятельной есть вера во Христа, конец же ее любовь к Богу.
Иисус Христос есть Господь и Бог наш, даровавший нам веру в Него для получения жизни вечной.
Он явился нам, соединив Божество с душой и телом, чтобы, как Богу, избавить от смерти и душу и тело.
Стяжаем веру, чтоб придти в любовь, из коей рождается свет ведения.
За стяжанием веры вот что последует: страх Божий, воздержание от сластей, терпение трудов, надежда на Бога, бесстрастие, любовь.
Из искренней любви рождается ведение естества; после же него наступит исполнение верха желаний, т.е. благодать богословия.
Ум, обуздывающий страсти, всеконечно обуздывает их силою страха Божия, веруя в Бога и в то, чем Он угрожал, и что обетовал.
Кому дарована вера, от того требуется воздержание, которое утвердившись, рождает терпение, поддерживающее трудолюбивый навык.
Признак терпения есть любовь к трудам, на которых опираясь ум, восприемлет упование, что улучит, что обетовано и избегнет, чем угрожается.
Чаяние будущих благ соединяет ум с чаемым; пребывая же в сем сочетании он забывает о благах настоящих.
Бросает настоящее вкусивший чаемого; ибо тогда он все свое желание предает сему последнему.
Будущие блага обетовал сам Бог, Которому поверивший вожделевает будущего, как настоящего.
Знак того, что ум живет в чаемых благах есть то, если он старается утвердить в себе совершенное забвение здешних вещей и расширяется в познании благ будущих.
Добра истина, коей научает Бог истины, отовсюду удостоверяя в ней Боголюбивую душу.
Превечны суть, и прежде всех веков, и паче ума и слова, блага уготованные наследникам обетования.
сделаем себя сообразными с правилами благочестия, чтоб, уклонившись в страсти, не отпасть от упования.
Иисус Христос Един есть от Святые Троицы, и Его-то сонаследником имеешь быть ты.
Наученный от Бога ведению сущего, не станет затрудняться в веровании Писанию о том, что в нем предсказано.
Дух святой, находя ум, обнаженным от страстей, сообразно с тем тайно вводит его в познание уповаемого.
Сообразно с очищением ума, душа руководится и к познанию словес Божественных.
Установивший тело свое в должном чине, и в Божественном ведении упражняющийся, самым сим ведением все более и более очищается.
Ум, начинающий любомудрствовать о Божественных вещах, от веры начинает, и потом среди сих вещей вращаясь и шествуя, опять в веру же достигает, но высшую.
Созерцается, что за началом сего любомудрия последует страх, а концу его предшествует любовь.
Ум, начиная любомудрствовать от веры внимающей (или понимающей во что верить) достигает в богословии, простирающееся за пределы всякого ума, которое определяют верою незабываемой (всегда присущей сознанию, неподвижно в нем пребывающей) и созерцанием сокровенного.
Словеса о Боге Святыми и блаженными Отцами нашими созерцаются не такими, чтоб они были по Нему (соответствовали сущности и величью Его), но такими, кои суть о Нем (о Нем открывают нам, сколько то вместимо для ума нашего).
Разумеются же о Нем, т.е. о Боге, все слова, или положительно, или отрицательно.
Так, – существо, Божество, благодать, и другое подобное, говорятся положительно; а – безначальное, беспредельное, невидимое, и подобное – отрицательно.
Поелику едино есть естество, превыше сущее всякого ума и слова, и едино сокровенное Божество Святые Троицы; то все, о Ней изрекаемое и созерцаемое, говорится и созерцается обще.
Как едино Божество Святая Троица веруется; так и три лица единого Божества исповедуются.
Означенные выше положительные и отрицательные свойства обще прилагаются ко всей Святой и единосущной Троице, кроме личных свойств, из коих также иные положительны, а иные отрицательны.
Личные свойства Божественных ипостасей суть – отчество, сыновство, исхождение – и другие собственно к лицам прилагаемые.
Ипостась определяют естество с личными свойствами; так что каждая ипостась имеет и то, что едино обще естеству, и то, что собственно ипостаси.
Из общих ко всей Святой Троице прилагаемых свойств отрицательные почитаются главнейшими; но не так сие относительно свойств личных. Ибо и из них, как уже сказано, иные суть положительные, а иные отрицательные как например, нерожденность и рожденность, и подобные. Нерожденность от рожденности отличаются по своему значению: ибо нерожденность означает Отца, а рожденность Сына.
Речения и наименования употребляются для уяснения того, что созерцается окрест естества Святые Троицы, как сказано (см. гл. 81); но не в сущности естества: ибо к ней относящееся недоведомо для ума и неизреченно для слова, а ведомо единой Троице.
Как единое естество Божества именуется Триипостасным; так Святая Троица исповедуется единосущной.
Отец созерцается и безначальным и началом, – безначальным, яко нерожденный, а началом, яко родитель Сына и изводитель Духа Святого, Кои вечно из Него и в Нем суть.
Единица, до Троицы движась, пребывает единицей; и Троица, до единицы сводясь, пребывает Троицей. Сие и дивно есть!
Сын и Дух святой исповедуются не безначальными, однако же вечными: не безначальными, яко к началу и источнику, относимые к Отцу; а вечными, яко от вечности один рожденно, а другой исходно, сущие с Отцом.
Нераздельным едино Божество Троицы всегда верно созерцается и неслиянными три ипостаси единого Божества всегда верно исповедуются.
Личные свойства суть – Отца – нерожденность, Сына – рожденность, Духа Святого – исходность. Начало Сына и Духа Святого исповедуется безвременным. Ибо, как из Солнца и в Солнце свет, так и Они из Вечного и в Вечном вечное имеют существование.
Личные свойства ипостасей неподвижными и неизменными всегда созерцаются, а общее естество или Божество – нераздельным.
Единицу в Троице, и Троицу в единице исповедуем, как нераздельно разделяемую, и раздельно соединяемую.
Едино начало в Божестве созерцается – Отец, – начало Сына и Духа, яко родитель и: источник Их вечный совечных, беспределный собеспредельных; и три сии единосущны суть и нераздельны. Тварей же всех Творец, – Промыслитель и Судья есть Триипостасный Бог, – Отец чрез Сына во Святом Духе. Ибо говорится, что из Того, и Тем, и в Нем всяческая: Тому слава вовеки. Аминь (Рим. 11, 36).
Совечными Отцу исповедуем Сына и Духа Святого и собезначальными, яко вечное и безначальное имеющие из Него и в Нем свое существование – и начало. Они вечно с Отцом и в Отце, и Отец вечно с Ними. Не было момента, когда бы Отец был без Них, и Они без Него. Таков образ бытия Единого естеством и Триипостасного в лицах – Бога, – Коему слава и держава вовеки веков. Аминь.